А господин Войтинский, опохмеляясь на следующий вечер в обществе своего друга, долго жевал губами и наконец проговорил, смеясь:
— Свинство! Ей-богу, свинство!
— Что свинство, дорогой Иван Васильевич? — осведомился Слопашев.
— Да я все про тех же Гете и Шиллера,— кряхтя ответил Войтинский.— Вечный человек, и вдруг эти немцы, Гоголь и Пушкин и истинно русская душа. Свинство ведь, а? Вы же честный человек, сами понимаете.
— Понимаю, дорогой друг,— согласился Слопашев,— даже когда пьян, понимаю. Но ведь человек — свинья, независимо от того, верит он в бога или нет.
— Ей-богу, настоящая свинья,— пропищал Войтинский и, засмеявшись, закашлялся.
— Человек всегда свинья, когда выгораживает себя или кого бы то ни было,— философствовал Слопашев.— Зачем становиться свиньей, если никого не надо выгораживать. А знаете, дорогой друг, я допущу новое свинство против самого святого духа. Заметьте: я не куплю ни Гоголя, ни Пушкина. К чему они? И почему именно я должен покупать?
— Но ведь вы же обещали, Александр Матвеич? — заметил Войтинский.
— Мало ли что обещал.
— А кого же мы поставим на место Гете и Шиллера, может быть, Шекспира и Сервантеса?
— Какого еще, к черту, Сервантеса? — заорал Слопашев.— Пусть ставят кого-нибудь из своих. Велика беда, что их никто не знает, сами-то они знают, свои-то знают! — заявил он.— От горшка два вершка, а уже знают. Это не то что у нас. Мы до самой старости своих не знаем, а они знают уже с рождения, словно у них собачий нюх и кошачий глаз.
•— Где нет культуры, там всегда так,—• объяснил Войтинский.— У варваров сильно развиты инстинкты. — Очень сильно,— подтвердил Слопашев.— Поглядишь глазами культурного человека сквозь очки и то не разберешь — собака или волк, а собака собаку сразу узнает. Ну скажите сами, Иван Васильевич, ведь вы же образованный человек, университет окончили, молодежь обучали и награды имеете за эту полезную деятельность, скажите сами, коли вас спрашивает этакая бесполезная скотина: разве собака может вдруг ни с того ни с сего забыть, что она собака, пусть даже образованная, пусть даже университет окончила?
— Как это — собака, и вдруг окончила университет? — с недоумением спросил Войтинский.
— Ну, предположим, что есть такой собачий университет,— ответил Слопашев и уставился на друга,
выпучив глаза.